Красный вечер ткал узоры,
Брал доверчивых врасплох,
Там, где липовые горы,
Синий вереск, белый мох,

На сосновые иголки
Нанизал закатов тень,
Днями множил кривотолки
В пересудах деревень.

У-у-у,
 будто где-то за два поля ,
У-у-у,
 по тюрьме тоскует
Воля. То ли,
 скучно без узды,
То ль постыли
 ночи напролет.
Стынет плаха
 холодом звезды.
Где нет боли -
 надежда не живет.

Как в угаре от охоты
Пальцы гнул лихой народ.
От "Родительской субботы"
Кто кого переживет?

Кто кому надует в уши,
Чья заточка круче всех?
Кровью вымарали души
В потасовках за успех.

У-у-у,
 там, где за тремя горами,
У-у-у,
 дымом называли
Пламя. Солнце -
 черною дырой.
Темной ночью
 спутаны пути,
Волчья стая
 да осиный рой.
Без надежды
 веры не найти.

А за острыми зубцами
Тихорится рулевой.
За палаты с изразцами
Отвечает головой.

Было время он треножил
Диких ветров злую рать,
Нынче хочет, да не может
Репутацией хромать.

У-у-у,
 там, где за четыре моря,
У-у-у,
 Нет ни радости,
Ни горя. Только
 тишина да гладь,
Все, как надо,
 хоть брось, хоть разорви,
Между строчек
 правду проверять.
Где нет веры,
 места нет любви.

Красный вечер ткал узоры,
Брал доверчивых врасплох,
Там, где липовые горы,
Синий вереск, белый мох,

На сосновые иголки
Нанизал закатов тень,
Сном закончил кривотолки
В пересудах деревень.